ТАЙ. Баннаммао

Это такое знакомое и теплое ощущение дома… Которое естественно и бывает дома, потому что этот дом ты сам делаешь себе и в нем живешь, а он живет в тебе.

И конечно странно и достаточно неочевидно, что домашнее ощущение может вызвать случайное место, где оказался по воле судьбы…

Дом это место, где ты замыкаешь  дверь на три замка от потенциальных внешних невзгод и неурядиц, куда ты закрываешь путь всему нежелательному и неприятному, где все твое, и никто не может на это претендовать… В конце концов это место, где ты спокойно спишь и видишь домашние сны.

Вот почему-то сразу и навсегда такое подсознательное ощущение  дома (а теперь с течением времени виноватое чувство и забытого дома) возникло в этой грязной паттайской дырище, где и есть оно - Баннаммао.

В этом грязном от мусора лесу и среди целлофаново-помоечных дорожек, где изредка и тайком ползают зеленые вполне себе ядовитые змеи в болотистую лужу, вспыхивающую тучей мошки после легонького дождика; а в лесных шалашах, тем не менее, живут люди, и к ним даже приезжает скорая помощь, и привозят еду (какой-то суп) в полиэтиленовых пакетиках… 

Курорт!

Да, и утром с рассветом стройная и милая девушка из шалаша в накрахмаленной белой блузке направляется пешком на службу…

Это первые кошмарные ощущения по приезду в Баннаммао в 2014 году и запомнившееся отчаяние попадания как бы уже и не тебя, и не туда.

А потом было первое утро с легким размыканием глаз светлому и ясному дню в райской тишине с легкими звуками воркования голубей, и декабрьским ранним утром с кружкой кофе - на балкон.

И ощутимо и понятно стало наличие хрустальной полусферы, накрывающей отель и его райский садик от нелепой окружающей действительности. Надо было действительно протащить тебя через ужаснейшее неприятие и исключительную неприглядность возможного кому-то места жизни, или правильнее, обитания, чтобы на контрасте почувствовать эту идиллию, и крепко запомнить, что рядом с идиллией может быть такое безобразие (лучше не удаляться)! 

Итак, пастораль, как жанр в пейзажной и интерьерной фотографии…

Нравится?

А потом, спустя какое-то время мы снова, особо не договариваясь, оказались в  Баннаммао с ощущениями, как из Маршака:

Как хорошо проснуться утром дома,
Где все, казалось бы, вам издавна знакомо,
Но где так празднично в явь переходит сон,-
Как будто к станции подходит ваш вагон.

Вы просыпаетесь от счастья, словно в детстве.
Вам солнце летнее шлет миллион приветствий,
И стены светлые, и ярко-желтый пол,
И сад, пронизанный насквозь жужжаньем пчел.

И Вы знаете, после второго раза меня перестали пугать «лесные жители»! Это у нас в российском лесу в шалаше не выживешь. А они там, судя по всему, живут со времен праотцев и не видят в этом ничего сверъестественного. И мусор (особенно после Египта) не мешает – объектив только надо повыше задирать… И змеи сами на людей не кидаются, а прячутся при первой же угрозе…

А уж крики ранних петухов, которые некоторым мешают, так в этом даже какая-то забава. У них (петухов) там язык, как у наших, но какой-то тайский диалект – начинают кричать как наши, а потом резко обрывают, как будто им голову резко отрубили (хотя, может как раз, и отрубили, не видел). И по внешнему виду - некоторое различие (из школы вспоминается – банкивские джунглевые куры), сидят петухи на деревьях, на верхушках, тощие, цветастые и крикливые…

В третий раз в Баннаммао мы ехали уже, как на дачу.

Знаете, кроме домашнего ощущения добавилось еще впечатление какого-то радостного уединения (телефон «не берет», незваных гостей точно не ждешь, и ПОЛНАЯ свобода действий), можно сказать – отшельник (как у Григорова).

Рак по гороскопу, он и живет отшельником
Где-то неподалеку от Сергиева Посада.
Его дом огорожен с тыла замшелым ельником
И березняком со стороны фасада.

А когда поют соловьи, благодать в природе
Такова, что другой бы спился, да он не таковский!
Вечерами он ждет гостей, и они приходят:
Чаще это Есенин, хотя порой Маяковский.
 

Попивают заморское зелье из кукурузы,
Неуют табурета смягчая подушкой-думкой.
Иногда Есенин приводит с собою музу,
И тогда он идет к буфету за чистой рюмкой.
 

Маяковский всегда в желтой кофте и черных брюках –
Яркий, будто огромный шершень.
А Есенин любит себя отыскать в Фэйсбуке –
И тогда смеется, как сумасшедший.
 

Гости любят беседы – о видах на урожаи,
О собаках Качалова, что сидят в Совете.
Говорить о поэзии гости не уважают,
Говорят – хватило еще на этом свете.
 

И расходятся за полночь - чуть хмельными,
Обещая быть завтра снова – разве не чудо?
Если ж муза была в этот вечер с ними,
То она остается  помочь с посудой.